— Да, прав Коровьев! Как причудливо тасуется колода! /М.А. Булгаков, Мастер и Маргарита/
Составляя наш большой тур по Украине, менее всего я думала о том, что связывает такие разные города и веси Украины – хотелось лишь ознакомить нашу московскую гостью с удивительными местами, так разительно отличающимися от того, с чем связывается у большинства россиян понятие Украина.
И вот, в процессе составления описания местностей и достопримечательностей, лежащих на нашем пути, первый сюрприз – так или иначе практически все они связаны с одной из наиболее одиозных женщин 18 столетия – Софией Челиче-Главани-Витт-Потоцкой.
Так что же все-таки общего между такими непохожими, даже несколько антагонистичными, Николаевом и Львовом (кроме, естественно географической принадлежности к Украине)? 200-летним Херсоном и Каменцем, насчитывающим более полутора тысяч лет? Попробуем разобраться.
Первой остановкой на нашем пути из Николаева в Каменец должна стать Умань и один из наиболее прекрасных парков Европы Софиевка. Поверхностно историю о возникновении парка я знаю уже давно (да и кто же ее не знает?). Но, копнув несколько глубже, обнаружилось много интересного. Рассказываю.
Около 1760 года в бедной греческой семье, в городе Бурсе родилась девочка, названная Софией. Было у нее детское прозвище — Дуда... Позднее семья переехала в Стамбул и поселилась там в квартале Фанар, отведенном для греков (впоследствии отсюда и «прекрасная фанариотка»).
Отец умер, когда дочери не минуло еще и десяти лет. Мать второй раз выходит замуж, но опять неудачно, второго мужа постигает та же участь. Мать с дочерьми вынуждена переехать к своей сестре. Не имеющие кормильца женщины, добывают средства на жизнь старым, как мир, ремеслом.
Двенадцатилетняя красоточка Дуда уже отплясывала зажигательные танцы на площадях и в кофейнях Стамбула, быть может, и по-иному ублажая горожан, кидавших ей пригоршни монет...
Потом стало совсем плохо, сгорел родительский дом. Любящая мать отвела Дуду в квартал Пера, где были расположены иностранные посольства, в надежде сбыть знатному и богатому чужеземцу. Так и случилось: София привела в восторг поляка Кароля Боскамп-Лясопольского. Шляхтич заплатил почтенной женщине золотом, а девушку поселил в своем роскошном особняке. Там София получила первые уроки хороших манер, танцев, светского этикета и европейских языков. Так началась великая судьба Софии Потоцкой, изменившей многое в истории государства Российского.
Граф Лясопольский Софию обожал, выполнял все ее прихоти, — но все хорошее когда-нибудь заканчивается. Графа, посла Польши в Турции, отзывают обратно в Варшаву. Кароль не решился взять с собой бывшую танцовщицу, лишь оставил ей денег и обещание жениться.
Вскоре умерла супруга Кароля Боскампа, руки дипломата оказались развязанными и София отправилась в Варшаву, долгая дорога должна была длиться около месяца…
Ехали через Румынию, которая была частью Османской империи. В пограничном городе Яссы София и ее спутники остановились на длительный срок – оказалось, что недостает некоторых бумаг для пересечения границы.
В Яссах София представлялась уже будущей женой посла Кароля Боскампа, который обязательно отомстит всем, кто затрудняет ее продвижение в Варшаву. Одновременно до Боскампа доходят слухи о поведении Софии в Яссах: с кем она встречается и кто не выходит до утра из ее опочивальни. Рассерженный Боскамп приказывает Софии НЕМЕДЛЕННО возвратиться в Стамбул. Поражение? О нет, не на ту напали, господа! София исхитряется вымолить разрешение на дальнейшее путь в Европу. Но с условием: София должна задержаться в Каменце-Подольском. Некой Эльжбете Черкесовой уже была отправлена определенная сумма денег, она же должна была принять Софию у себя на несколько дней до последующих распоряжений.
Ни Боскамп, ни София еще не знали, что этим решением поляк круто изменил дальнейший ход событий. Каменец-Подольский для Речи Посполитой был городом особенного значения – мощный оплот на рубеже с давним врагом – Османской империей. Доминантой города была крепость, начальник гарнизона которой был фактически первым лицом в городе. На то время эту должность занимал генерал Ян Витт, имеющий сорокалетнего холостого сына Юзефа.
Далее события разворачиваются очень быстро. В июне 1779 года Юзеф Витт и София Главани обвенчались в селе Зеньковцы (сейчас это пригород Каменца). Так София из Фанара стала «пани майоровой», знатной дамой Каменца...
На время отвлечемся от прекрасной гречанки и немного поговорим о Яне де Витте, он того заслуживает. Старый город Каменец-Подольского, по праву можно считать городом талантливого архитектора Яна де Витта. Именно его стараниями были приведены в порядок Каменецкие укрепления, в 1781 - в честь приезда в город последнего польского короля Станислава Августа была построена триумфальная арка, авторство которой принадлежит коменданту каменецкой крепости, известному военному инженеру и архитектору Яну де Витту. Современные исследования позволили установить, что Ян де Витт в середине – третей четверти 18 столетия совершил в Каменец-Подольском значительные строительные «подвиги» : перестроил фасады практически всех костелов, среди которых Кафедральный, Доминиканский, Тринитарский, колокольня и западная часть костела Францисканцев, русско-польский магистрат, армянский колодец. И, кроме, триумфальной, арки постройка ворот на Подзамче, гауптвахты комендатуры, арсенала.
Кроме того, Ян де Витт реконструировал и построил более десятка зданий в Тернополе, Бердичеве. Проект Доминиканского костела во Львове также принадлежит талантливому архитектору. Строительство здания было начато в 1749. «Богу единому честь и слава» гласит надпись «Soli Deo Honor et Gloria» на фасаде.
Дворец же сына (Юзефа Витта) в Каменец-Подольском и прилегающий к нему парк заслуживает отдельного описания.
В 1771 году был приобретен живописный участок за 715 польских злотых. И, надо полагать, не без участия Яна де Витта на этом участке расположился не менее живописная усадьба. Вот как описывает ее сам де Витт, в одном из писем к своему другу Коссаковскому : «мебелью за новой модой обставленный : с садом по обе стороны реки Смотрич великим, в котором аллеи, прохлада для прогулок и речка, от которой канал образует каскад, которому бы завидовала Варшава, там же при Онуфриевском колодце водопад манит нас к себе». В 1802 году сын Яна де Витта Юзеф продал это имение, называемое в народе «Сады Витта» гражданскому департаменту Подольского губернского правления. По времени эта продажа практически совпадает с окончанием работ в Уманском парке (но не будем забегать вперед)
Однако, не смотря на все прелести усадьбы, надолго молодожены де Витт в Каменце не осели.
Юзеф повез молодую жену в Варшаву — и там, как дворянин, представил ее королю. Очевидно, это было ошибкой: король Станислав Август, первый в Речи Посполитой донжуан, хотя и стареющий, к чарам пани Витт равнодушен не остался... Быть может, чтобы несколько утешить майора, монарх разрешил ему с женой проехаться по Европе, побывать при иностранных дворах.
Софию принимали у себя: в Берлине — прусский король Фридрих II, вошедший в историю под прозвищем Великий; в Вене — австрийский император Иосиф II, знаменитый главным образом тем, что покровительствовал Моцарту... Затем красавица вместе с отодвинутым в тень мужем попала к самому блестящему из европейских дворов.
В искусственном мирке Версаля, с его фейерверками, «пастушескими» танцами и декоративными фермами, где сама королева доила надушенных коров с вызолоченными рогами, — в этом заповеднике роскоши София разделила романтическую страсть королевского брата, графа Прованского, впоследствии ставшего королем Луи XVIII. Витт запил с отчаяния...
Но тут приходит конец его позору. В Каменце умирает отец Юзефа, старый генерал Витт. Король Станислав Август извещает о присвоении мужу Софии звания генерал-майора и назначении его комендантом Каменецкой крепости.
Однако, видимо, велика была обида Юзефа на короля-соблазнителя; а может, и политические мотивы примешались, — Польшу тогда раздирали внутренние распри, — но очень скоро Витт подал в отставку и... попросился на российскую службу.
Решение этой проблемы зависело тогда от всесильного временщика Екатерины Второй, светлейшего князя Григория Потемкина. Шла война России с Турцией, и Потемкин находился в своем штабе под Очаковом. Витт с женою отправился туда...
Вот уж где генерал Витт воистину попал из огня, да в полымя! Увидев «византийскую принцессу», светлейший, всегда окруженный красавицами, немедля дал отставку графине Головиной, графине Гагариной и всем прочим. Теперь для него существовала лишь София.
Современники Пушкина оставили нам свои воспоминания о том, что Николаев своим рождением обязан любви Потемкина к прекрасной Софье (!!!)
"Знаете ли вы историю Николаева? "Он построен по повелению Князя Потемкина", - скажете вы, и вы ошиблись. Гр.В*(Витт - А.З.) причиною тому, что родился и возрос, возрос и распустился сей цветок среди одичалой природы.
Женщина прелестная с прекраснейшей еще душою, с чувствительным сердцем, с тонким умом, словом, женщина-Гений умела привлечь сердце Гения-героя. Одно ея слово, и на диких берегах Ингула явился город, на месте бедных рыбачьих хижин огромные палаты Спасск и Богоявленск (ныне Яхт-клуб и Корабельный район - А.З.); одно ея слово, и волшебная рука искусства одела нагия скалы и песчаные холмы скромными рощицами и великолепными садами, бережно провела светлые источники; они резвились, прыгали и, дробясь по камешкам, журчанием своим одушевляли мертвую пустыню." – писал в 1818 году Н.Левицкий в "Украинском вестнике"
Вскорости после покорения прекрасной гречанки светлейшим князем Потемкиным, Юзефа Витта поздравили с чином генерал-лейтенанта и должностью коменданта нового российского города в Тавриде — Херсона.
Юзеф Витт с 1788 по 1794 г. (по другим источникам: с 1791 по 1797) был обер-комендантом Херсонской крепости. По имеющимся архивным данным к тому же времени относится, так называемый, «Ганнибаловский план» разделения Верёвчинских хуторов (под Херсоном) на дачи. Живописные склоны реки Верёвчины были розданы херсонской знати под загородные дома. Сама раздача могла быть проведена и ранее, но узаконено такое решение лишь в результате официального межевания, то есть 18 августа 1787 года. Эту дату можно считать датой основания всех херсонских хуторов, расположенных вдоль Верёвчинской балки.
Сохранился список землевладельцев балки, составленный повторным межеванием дач в 1789 году С. Ивановичем и освидетельствованном 26 марта 1796 года. Согласно списку будущие Русаковы хутора размещались на участке №7 (по ведомости 1795 - №11; по Ганнибаловскому плану - №№39-40) в 57 десятин под загородным двором графа де Витта; а Чернобаевы - на участке №9 (по ведомости 1795 - №13; по Ганнибаловскому плану - №№34-37) в 104 десятины под загородным домом австрийского консула Розаровича. Перечисленные участки располагались на правом берегу Верёвчины. Описание участка №11 на 1795: 52 десятины; документов о приобретении не имеется. Дом господский о четырёх покоях, каменный, две землянки, амбар хлебный, сад фруктовый, колодец один.
После такого удачного назначения и улаживания «квартирного» вопроса практичный Витт уже достаточно спокойно сопровождал свою жену и ее сановного любовника в главную квартиру армии, в румынский город Яссы.
Вот там, в конце концов, и встретилась София Глявоне-Челиче-Маврокордато-Витт с героем всей своей жизни, графом Станиславом Щенсным (счастливм) - Потоцким.
К тому времени оба были давно и безнадежно несвободны. И если вопрос о разводе Софии удалось впоследствии решить относительно «малой кровью» - Станиславу пришлось заплатить 2 миллиона польских злотых, то с разводом Станислава дело обстояло намного сложнее.
В описываемое нами время Станислав состоял уже во втором по счету браке. Первой его возлюбленной была Гертруда, дочь графа Я. Комаровского, который владел только несколькими селами. С нею Щенсный тайно от своих родителей обвенчался в 1770 г. Это замужество стоило Гертруде жизни. По приказу отца Станислава, Салезия Потоцкого, невестку, к тому времени уже беременную, похитили и планировали запереть в монастыре. По дороге в монастырь, повстречав других путешественников, Гертруду, чтобы она криком не предала своих похитителей, накрыли подушками, под которыми она задохнулась. Труп Гертруды был сброшен в прорубь. Узнав об этом, юный Потоцкий пытался покончить жизнь самоубийством, но его спас джура.
20-летний Станислав Потоцкий остался единственным хозяином огромного имения, обремененный миллионными долгами отца. Поскольку Галичину захватила Австрия за первым распределением Польши, молодой магнат не захотел жить в Кристинополе. Вступив в брак в 1774 г. с богатой невестой знатного графского рода Жозефиной Амалией Мнишек, граф через год перенес свою резиденцию на территорию Польши в Тульчин.
Фанатично верующая католичка Жозефина Амалия считала развод невозможным. Узнав о новой любви своего супруга, послала в имение отца своего старшего сына Юрия, чтобы тот его урезонил и помог избавиться от «авантюристки». Но Юрий не выполнил задания матери... хотя бы потому, что он, 18-летний российский офицер, сразу потерял голову, увидев свою 35-летнюю будущую мачеху! Эта любовь родила в дальнейшем отравленные плоды...
6 ноября 1794 года российские войска под командованием Александра Суворова вступили в Варшаву. Польские земли были заново разделены между Россией, Австрией и Пруссией. «Я внезапно сделался русским», вспоминал потом граф Станислав...
В мае 1795 Станислав окончательно решил уладить дела с Жозефиной и уже свободным возвратиться в свои имения. В конце июня он отплыл кораблем с Любека в Петербург, где при дворе Екатерины II проживала Жозефина, а София с детьми Потоцкого Константином (род. в 1793 г.) и Николаем (род. в 1794 г.) спустя некоторое время выехала через Познань и Варшаву во Львов, чтобы официально начать дело о разводе с Виттом. Дорогой София часто писала Щенсному письма. Один из них чрезвычайно важен, ибо объясняет возникновение идеи строительства парка во владениях Потоцкого. Неподалеку от Варшавы София остановилась в городке Неборове у графини Гелены Радзивилл. Следующего дня 18 июля (н. ст.) хозяйка повезла ее к своему роскошному парку "Аркадия", построенному в романтическом стиле с использованием элементов греческой мифологии.
София писала Потоцкому: "После обеда поехали посмотреть Аркадию. Тяжело себе вообразить что-то лучшее и более романтическое. Ты знаешь Аркадию, но видел ее 10 лет назад. Представь себе, как могут вырасти молодые деревья за 10 лет и как много здесь сделано для улучшения этого места... в Аркадию я влюблена безумно; нет в мире ни одного вида цветов и экзотических растений, которые бы здесь не росли. Гуляя садами Аркадии, я ощущала, что в разгаре лета переживаю опять весну и каждое дерево как будто говорит: "Мне здесь хорошо!" Аркадия очень напоминает Крым; ты знаешь, что в тех местах при твоих возможностях можно было бы иметь в течение двух лет такую же, а может и более прекрасную Аркадию, ибо там не нужно искусственных насаждений? Правда, мой милый друг, что мы будем иметь сельцо в Крыму?.."
София не знала действительного состояния финансовых дел Щенсного, а они были плохи, он не мог позволить себе приобрести имение в Крыму. В Петербурге Потоцкий согласия на развод так и не получил, и в начале осени 1795 г. прибыл в Умань, поскольку в Тульчин время от времени наведывалась Жозефина, все еще надеясь сберечь их брак. Ожидая прибытия Софии из Львова в Умань, граф Потоцкий с другом своим Людвигом Метцелем зимой 1795/96 г. часто ходили на охоту в околицах города.
У нас, к сожалению, нет портрета Метцеля. Знаем лишь, что на его могиле на кладбище Повонти в Варшаве выгравированы слова: "Людвиг Метцель, бывший государственный советник, шеф инженеров сухопутних и водных путей сообщения, награжденный орденом Военного креста, член Варшавского научного общества. Родился в Гданське в 1764 г., умер 21 ноября в Варшаве. Здесь покоится прах зодчего "Софиевки" .
Побывали друзья и в урочище Камянка, которое начиналось от Красной дамбы на речушке Багно, что впадала в Уманку. Прорезанное оврагами урочище достигало скалистого берега Багна и было чрезвычайно живописно. Однажды Потоцкий начал разговор с Л. Метцелем о возможности сооружения на этом месте парка, который он решил назвать в честь своей будущей жены Софии "Софиевкой".
В феврале 1796 г. София также приехала в Умань и увидела город впервые. София признает эту местность пригодной для парка.
В 1796 р. Метцель получил задание начать строительство. Огромное количество людей трудилось не покладая рук. Каменщики вырубали в естественных скалах гроты Калипсо, Локетек, Дианы. Готовились механизмы для поднятия грузов. Подавались заявки в Италию на изготовление мраморных скульптур. Высаживались экзотические растения. Из Тульчина доставлялся лициум (дереза), ибо эти кусты необходимо посадить около дамбы Верхнего пруда и в других местах. Везлись из Дашивского сада вавилонские ивы для посадки на берегу острова Анти-Цирцеи.
И был торжественно открыт в 1800 году невиданный в Восточной Европе парк, соперник Версаля и Сан-Суси; и были опустошены богатые графские столы, и отгремели фейерверки над Нижним прудом, и лодки с гостями выплыли из подземной реки Стикс, зловеще озаренной факелами.
Опять-таки, по преданию, в тот самый день граф Станислав получил извещение о смерти надоедливой Жозефины.
И… жили они долго и счастливо? К сожалению, нет. Но к нашей истории это уже не имеет никакого отношения…
Комментариев нет:
Отправить комментарий